ну вот мы и дожили до весны. наверное, это была самая легкая зима из всех, несмотря на то, что пиздеца в ней хватало. но если сравнивать, то да. самая легкая.
01:18
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
вторник, 27 февраля 2018
треугольник крапмана — это такая психологическая херня о созависимых отношениях.
жертва, агрессор, спасатель, вот это вот все.
все говорят «выйди из этого треугольника» как «выйди из сумрака». проблема только в том, что когда из него выползаешь — никому, а уж тем более тем, кто об этом говорит, это не нравится, ибо ты перестаешь быть удобным.
а перестать быть удобным всегда заканчивается подыханием в изоляции.
но оно того стоит, да.
жертва, агрессор, спасатель, вот это вот все.
все говорят «выйди из этого треугольника» как «выйди из сумрака». проблема только в том, что когда из него выползаешь — никому, а уж тем более тем, кто об этом говорит, это не нравится, ибо ты перестаешь быть удобным.
а перестать быть удобным всегда заканчивается подыханием в изоляции.
но оно того стоит, да.
чтобы особенно не палиться, подойдем через метафору про врачей.
вот есть два врача.
один из них — врач из чистой частной больнички, которому за врачевание еще и платят, причем платят охотно. да, он компетентен, прекрасно справляется со своими обязанностями, его любят клиенты. он весь такой мягкий, строго-заботливый, или же просто заботливый, когда нужно. просто ходячее облако любви, на которое даже особенно злобным клиентам кидаться с кулаками руки не поднимаются. он любит свою работу и его любят в ответ. да, иногда он грустный, иногда уставший, иногда ему самому нужна помощь. это естественно. но в целом, все у него хорошо.
и есть второй врач. из полевого госпиталя в зоне военных действий. он злой, уставший, или же вообще немой после контузии, фиг знает. он, в принципе, тоже знает все эти санитарные нормы, правила оказания помощи, тоже все это учил и вроде как даже помнит. вот только вместо того, чтобы прописывать таблетки и заваривать чай, он вынужден копаться во внутренностях, ампутировать конечности и зашивать раны. и делает это он с нахрапа и больно. его, хм, клиенты его за это проклинают, орут, и потом долго вещают, какой же этот врач садист. если выживают, конечно, но чаще ведь выживают. и вместо благодарности и любви на него обрушиваются лишь обвинения, почему он вытащил солдат так мало. врач этот конечно же молчит и продолжает сцепив зубы делать свою работу. о какой любви и заботе может тут идти речь? его и треснуть потом могут за то, что он отпилил гниющую конечность и сделал больно. и отказаться от своей работы он не может. приходится копаться во внутренностях дальше, и напоминать себе, что вообще-то всех можно понять, потому что всем плохо.
так вот я о чем.
оба товарища — врачи.
оба примерно одной категории.
просто один в белом халате и в стерильном кабинете, где ты сначала подпишешь все документы на то, куда ты разрешаешь лезть, потом тебя будут лечить с комфортом и улыбкой.
а второй в дерьме, грязи и кровище, в окопе, и видя рану он не глядя ни на что еще ползет ее зашивать минимальными средствами, лишь бы человек, которыйчто в процессе еще несколько раз съездит врачу по морде, хотя бы не сдох.
результат-то по итогу один — здоровый клиент.
а способы достижения разные. и врачи разные.
другое дело, что полевые врачи у народа не в чести.
вот и с психологами та же херня.
все хотят чтобы их гладили по головке и жалели, но чтоб все их нарывы непременно прошли как-нибудь силой любви.
вот есть два врача.
один из них — врач из чистой частной больнички, которому за врачевание еще и платят, причем платят охотно. да, он компетентен, прекрасно справляется со своими обязанностями, его любят клиенты. он весь такой мягкий, строго-заботливый, или же просто заботливый, когда нужно. просто ходячее облако любви, на которое даже особенно злобным клиентам кидаться с кулаками руки не поднимаются. он любит свою работу и его любят в ответ. да, иногда он грустный, иногда уставший, иногда ему самому нужна помощь. это естественно. но в целом, все у него хорошо.
и есть второй врач. из полевого госпиталя в зоне военных действий. он злой, уставший, или же вообще немой после контузии, фиг знает. он, в принципе, тоже знает все эти санитарные нормы, правила оказания помощи, тоже все это учил и вроде как даже помнит. вот только вместо того, чтобы прописывать таблетки и заваривать чай, он вынужден копаться во внутренностях, ампутировать конечности и зашивать раны. и делает это он с нахрапа и больно. его, хм, клиенты его за это проклинают, орут, и потом долго вещают, какой же этот врач садист. если выживают, конечно, но чаще ведь выживают. и вместо благодарности и любви на него обрушиваются лишь обвинения, почему он вытащил солдат так мало. врач этот конечно же молчит и продолжает сцепив зубы делать свою работу. о какой любви и заботе может тут идти речь? его и треснуть потом могут за то, что он отпилил гниющую конечность и сделал больно. и отказаться от своей работы он не может. приходится копаться во внутренностях дальше, и напоминать себе, что вообще-то всех можно понять, потому что всем плохо.
так вот я о чем.
оба товарища — врачи.
оба примерно одной категории.
просто один в белом халате и в стерильном кабинете, где ты сначала подпишешь все документы на то, куда ты разрешаешь лезть, потом тебя будут лечить с комфортом и улыбкой.
а второй в дерьме, грязи и кровище, в окопе, и видя рану он не глядя ни на что еще ползет ее зашивать минимальными средствами, лишь бы человек, которыйчто в процессе еще несколько раз съездит врачу по морде, хотя бы не сдох.
результат-то по итогу один — здоровый клиент.
а способы достижения разные. и врачи разные.
другое дело, что полевые врачи у народа не в чести.
вот и с психологами та же херня.
все хотят чтобы их гладили по головке и жалели, но чтоб все их нарывы непременно прошли как-нибудь силой любви.
четверг, 22 февраля 2018
21:55
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
иногда в своем стремлении влезть в чужую шкуру можно нехило допрыгаться. особенно если это не норма. особенно если ты сам - ходячий кусок не привязанного к земле сознания, а так, очередное не(и)что из мира идей. особенно, если тебе и не хочется быть.
а меня вот предупреждали же, остановись.
не лезь, пока не соберешься сама. пока не придумаешь себе якорь, и тем более пока он не начнет тебя действительно держать.
ты можешь ходить куда угодно, - говорил мне один безумный экспериментатор, - но только если тебе есть к чему возвращаться.
возвращаться не к чему.
я жгу свечи и говорю. говорю, распыляя себя снова на осколки эмпатии, склеенные сознанием лишь для того,чтобы говорить. говорю что вижу, и в какой-то момент, понимаю, почему люди точно так же шарахаются от меня. да черт возьми, в гробу я видал такой внутренний мир.
а уж этот внутренний мир меня и подавно.
не лезь, говорят. остановись, говорят. снова ты это делаешь, говорят.
своим же бессознательным теперь давиться, это надо уметь.
не сказать, что мне страшно и что я не полезу обратно.
не сказать, что меня вообще чему-то учат подобные духовные поиски.
если это все,что я могу,то почему бы и нет.
а меня вот предупреждали же, остановись.
не лезь, пока не соберешься сама. пока не придумаешь себе якорь, и тем более пока он не начнет тебя действительно держать.
ты можешь ходить куда угодно, - говорил мне один безумный экспериментатор, - но только если тебе есть к чему возвращаться.
возвращаться не к чему.
я жгу свечи и говорю. говорю, распыляя себя снова на осколки эмпатии, склеенные сознанием лишь для того,чтобы говорить. говорю что вижу, и в какой-то момент, понимаю, почему люди точно так же шарахаются от меня. да черт возьми, в гробу я видал такой внутренний мир.
а уж этот внутренний мир меня и подавно.
не лезь, говорят. остановись, говорят. снова ты это делаешь, говорят.
своим же бессознательным теперь давиться, это надо уметь.
не сказать, что мне страшно и что я не полезу обратно.
не сказать, что меня вообще чему-то учат подобные духовные поиски.
если это все,что я могу,то почему бы и нет.
среда, 21 февраля 2018
не написать, так нарисовать, решила Найта. это ведь беспалевно и обесценить людям сложнее будет.
ха.
от рисованного масштаба безнадеги становится только хуже. и готов даже строчить дальше дурацкие миниатюрки, лишь бы в глаза им всем не смотреть.
особенно ей.
как минимум потому что уж она бы точно сказала, что я маюсь херней.
а осталось, тем временем, всего две рожи.
и да, я знаю, чем заканчиваются диссоциации.
ха.
от рисованного масштаба безнадеги становится только хуже. и готов даже строчить дальше дурацкие миниатюрки, лишь бы в глаза им всем не смотреть.
особенно ей.
как минимум потому что уж она бы точно сказала, что я маюсь херней.
а осталось, тем временем, всего две рожи.
и да, я знаю, чем заканчиваются диссоциации.
четверг, 15 февраля 2018
21:47
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
среда, 14 февраля 2018
22:38
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
вторник, 13 февраля 2018
пока я продолжаю писать простыни и проверять их на адекватность, просто хотел сказать, что эта серия из двух игр спасла меня по жизни.
мне слишком много есть чего сказать, и я скажу. только сделаю это осознанно, а не в порыве.
количество пожизневых отсылок внезапно улетело в бесконечность.
мне слишком много есть чего сказать, и я скажу. только сделаю это осознанно, а не в порыве.
количество пожизневых отсылок внезапно улетело в бесконечность.
понедельник, 12 февраля 2018
когда не можешь ни говорить, ни молчать, ни даже заплакать, а внутри как будто крутится чертова центрифуга.
я не могу обесценить эту историю. впервые не могу обесценить.
так нужно, но адекватностью тут и не пахнет
я не могу обесценить эту историю. впервые не могу обесценить.
так нужно, но адекватностью тут и не пахнет
если б знал заране про путь во тьме,
мог бы на пол бетонный соломки бросить.
вот я и вернулся с истории о войне,
а сказочка в этот раз не об этом вовсе.
_____________________
я очень тормоз, потому что уже вторые сутки не могу придти в себя и понять как теперь жить после.
и как правильно рассказать, что «милый упырчик Лоркана», кроме резких высказываний на тему «Хогвартс — не дом, всем на всех плевать» никакого вреда никому фактически не причинивший, на самом деле был жутко прагматичной мразью с разорванным мышлением, умелым приспособленцем и в целом ничего хорошего из себя не представлял.
возможно, я провалила квест.
но я выиграла для Лори внутреннюю свободу и право выбора.
и покой, насколько это возможно.
наверное, с легкой руки Мэллон, надо было бы пошутить про то что я как игрок —девочка, которая сидит в углу, а игра происходит у нее в голове, но в этот раз это было немного иное.
да, переживания во многом были вызваны виртуальными моментами с прошлой игры, а основная линия с концлагерем была персонажу побоку. но я ехал на это осознанно.
и я хочу просто лишний раз обнять мастера, и сказать ему большое спасибо за то, что это было, и было таким. Лори не была героем войны, но она обрела свободу. хотя бы тем, что так и не встала ни на одну из сторон.
но скажу я об этом отдельно. когда перестану орать и начну излагать мысли хотя бы чуть более связно.когда сведу все кусочки мозаики в единую картинку.
а пока просто спасибо, которое я произношу слишком часто.
мог бы на пол бетонный соломки бросить.
вот я и вернулся с истории о войне,
а сказочка в этот раз не об этом вовсе.
_____________________
я очень тормоз, потому что уже вторые сутки не могу придти в себя и понять как теперь жить после.
и как правильно рассказать, что «милый упырчик Лоркана», кроме резких высказываний на тему «Хогвартс — не дом, всем на всех плевать» никакого вреда никому фактически не причинивший, на самом деле был жутко прагматичной мразью с разорванным мышлением, умелым приспособленцем и в целом ничего хорошего из себя не представлял.
возможно, я провалила квест.
но я выиграла для Лори внутреннюю свободу и право выбора.
и покой, насколько это возможно.
наверное, с легкой руки Мэллон, надо было бы пошутить про то что я как игрок —девочка, которая сидит в углу, а игра происходит у нее в голове, но в этот раз это было немного иное.
да, переживания во многом были вызваны виртуальными моментами с прошлой игры, а основная линия с концлагерем была персонажу побоку. но я ехал на это осознанно.
и я хочу просто лишний раз обнять мастера, и сказать ему большое спасибо за то, что это было, и было таким. Лори не была героем войны, но она обрела свободу. хотя бы тем, что так и не встала ни на одну из сторон.
но скажу я об этом отдельно. когда перестану орать и начну излагать мысли хотя бы чуть более связно.когда сведу все кусочки мозаики в единую картинку.
а пока просто спасибо, которое я произношу слишком часто.
четверг, 08 февраля 2018
18:26
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
четверг, 01 февраля 2018
телесная слякоть кристаллизуется на морозе
смиренные руки лягут в смирительные рукава
грудь искрится болью, выплескивая уродство
выпрямляться сил хватает едва
облепленная крысами осами голова
не может больше бороться
ха.
да как бы не так.
периодически я надеюсь что меня наконец сорвет в психоз и все закончится. периодически я надеюсь, что у меня хватит совести сдаться, посыпать таки голову пеплом и лечь умирать в луже собственной никчемности. периодически я надеюсь, что во мне что-то щелкнет и я стану абсолютно нормальной. без этой разносящей мозг эмпатии, хреновых духовных поисков и сраной сверхценной идеи спасения утопающих.
серьезно, в том, чтобы сдаться, есть своя особая прелесть. сидеть потом, перебирать осколочки и жалеть себя. или например поучать юных неофитов с выражением циничного превосходства на морде, мол, вы еще юны, не понимаете, зато потооом..
да, в этом пожалуй социального и полезного больше. это удобнее.
эру ради, да кого я обманываю, я бы на что угодно променяла свой хваленый самоконтроль. я бы безумно хотела сдаться и красиво патетично страдать. хоть какой-то толк. людям бы несомненно понравилось.
вот только объем пиздеца, который я могу молча вынести на горбу, очевидно, бесконечен. и сдаться не могу. совсем. зато барахтаться, орать в дайричках и мазохистски раниться об людей — сколько угодно.
предел возможностей, ау, ты где?
смиренные руки лягут в смирительные рукава
грудь искрится болью, выплескивая уродство
выпрямляться сил хватает едва
облепленная крысами осами голова
не может больше бороться
ха.
да как бы не так.
периодически я надеюсь что меня наконец сорвет в психоз и все закончится. периодически я надеюсь, что у меня хватит совести сдаться, посыпать таки голову пеплом и лечь умирать в луже собственной никчемности. периодически я надеюсь, что во мне что-то щелкнет и я стану абсолютно нормальной. без этой разносящей мозг эмпатии, хреновых духовных поисков и сраной сверхценной идеи спасения утопающих.
серьезно, в том, чтобы сдаться, есть своя особая прелесть. сидеть потом, перебирать осколочки и жалеть себя. или например поучать юных неофитов с выражением циничного превосходства на морде, мол, вы еще юны, не понимаете, зато потооом..
да, в этом пожалуй социального и полезного больше. это удобнее.
эру ради, да кого я обманываю, я бы на что угодно променяла свой хваленый самоконтроль. я бы безумно хотела сдаться и красиво патетично страдать. хоть какой-то толк. людям бы несомненно понравилось.
вот только объем пиздеца, который я могу молча вынести на горбу, очевидно, бесконечен. и сдаться не могу. совсем. зато барахтаться, орать в дайричках и мазохистски раниться об людей — сколько угодно.
предел возможностей, ау, ты где?
вторник, 30 января 2018
я дома. от моей бравады остаются глиняные черепки. они хрустят под ногами каждого, кто подходит ко мне ближе чем на метр.
я по прежнему пытаюсь убеждать всех вокруг, а главное саму себя в том, что я сильная и превозмогающая, но все еще в это не верю.
впрочем, ничего нового.
я по прежнему пытаюсь убеждать всех вокруг, а главное саму себя в том, что я сильная и превозмогающая, но все еще в это не верю.
впрочем, ничего нового.
воскресенье, 28 января 2018
27-го был подозрительно хороший день.ну то есть я просто удивлен, какому количеству людей не плевать.
а главное, каких людей.
остальное неважно.
а главное, каких людей.
остальное неважно.
понедельник, 22 января 2018
единственное препятствие, которое отделяет меня от нормальной социальной жизни, это, мать его, мразетоварищ диплом.
и проблема даже не в том, что мне лень. а в том,что я в упор не понимаю,что от меня требуют. ну кроме как написать его как можно скорей.
мотивации ради. авось сработает.
и проблема даже не в том, что мне лень. а в том,что я в упор не понимаю,что от меня требуют. ну кроме как написать его как можно скорей.
мотивации ради. авось сработает.
четверг, 11 января 2018
у меня в очередной раз обострилась астма.эта чертова нехватка кислорода превращает меня в неврастеничку. то есть еще больше, чем обычно, да.
а потом мне попадается фичок с романтизацией удушья. про цветы в легких, упоение этим всем и тому подобную ванильную хрень.
честное слово, я пытался романтизировать, когда был йуным подростком. вот эта вся байда про «больной — значит нитакой как фсе».
не вышло. потому что когда не можешь дышать, меньше всего ты думаешь о каких-то метафорах своего состояния.и больше всего о том, как бы все стало как раньше. когда приступ ограничивался применением ингалятора. когда медикаментозное лечение действовало вотпрямщас.
какие уж там цветы в легких, распятия и небо хочет упасть.
вдохнуть бы и не отключиться.
а потом мне попадается фичок с романтизацией удушья. про цветы в легких, упоение этим всем и тому подобную ванильную хрень.
честное слово, я пытался романтизировать, когда был йуным подростком. вот эта вся байда про «больной — значит нитакой как фсе».
не вышло. потому что когда не можешь дышать, меньше всего ты думаешь о каких-то метафорах своего состояния.и больше всего о том, как бы все стало как раньше. когда приступ ограничивался применением ингалятора. когда медикаментозное лечение действовало вотпрямщас.
какие уж там цветы в легких, распятия и небо хочет упасть.
вдохнуть бы и не отключиться.
пятница, 05 января 2018
не знаю, что кому нужно, но мне нужны лишние 6 часов в сутках и мотивацию жить, пожалст.
ну и мозг, чтоб не творить херню, а структурировать инфу в курсаче.
ну и мозг, чтоб не творить херню, а структурировать инфу в курсаче.
четверг, 04 января 2018
а когда дело даже не в книге, это уже явная клиника.
мир отсчитывает следующий год, а я все еще не могу выбрать реальных людей вместо бесплотных призраков. в каком-то смысле, кроме прямого, это даже смешно.
Лори смеется. так торжествующе, что у меня ноют зубы. я зажимаю уши руками, но смех ее не стихает ни на секунду.
-не сейчас, ну эру ради! - раздраженно бросаю я кажется слишком громко. на меня оборачиваются пассажиры маршрутки. я пристыжено втягиваю голову в плечи и утыкаюсь в телефон, наугад тыкая в кнопки.
-у нас уговор,вообще-то, - философски замечает Лоркана и пожимает плечами, - уже январь. игра через месяц. потом как в прошлый раз будешь изводить себя вечными придирками.
я понимаю, что я беспросветный кретин, раз уж даже персонаж начинает читать мне морали.
.
когда я еду обратно, у меня уже нет никаких сил бороться. я облажалась по многим фронтам, а теперь еще и это. я правда не уверена, что это когда-нибудь закончится. эта вечная колея моего уродства. эта вечная вереница выдуманных людей, чтобы, не дай эру, ни на секунду не оставаться одной.
Лоркана сидит рядом,вглядываясь в проплывающий за стеклом город. в темных глазах плавают блики огней. она ничего не требует, ничего не говорит, просто сидит рядом, отбивая у людей всякое желание занять последнее свободное место рядом. я с трудом заставляю себя вспомнить, что вижу ее только я.
осунувшееся лицо и голодные глаза. что-то изуродованное и больное. если вспомнить концепцию мира, она вообще наполовину мертва, а следовательно мертва целиком. смерть невозможно держать в узде. хотя, может, проблема в моем знании матчасти. или склонности к поетичным гиперболам.
но даже она куда более живая, чем я сама.
- в феврале будет игра, и ты получишь наконец свои сутки жизни, - вяло бросаю я в пустоту. Лори переводит взгляд на меня, и он словно толкает меня в грудь. я так люблю ее — наивную и жестокую, жалкую и страшную, отчаявшуюся и счастливую. и потому совершенно забываю, что для нее все эти мои сентенции вымысла - невеселая такая реальность.
-тебе нужен этот февраль больше, чем мне, - грустно улыбается Лори, - ты хочешь силы и права жить. права быть злом, или как ты там это называешь. не нужно перекладывать на меня свои порывы. я ведь...привыкла, на самом деле. я это я. а вот ты готова быть кем угодно, лишь бы не собой.
и каждый мой глюк повторяет мне то же самое.
- тебе проще, - возражаю я, - ты можешь списать все на свой недуг и не маяться нравственностью. отличный повод для оправдания.
Лори смотрит на меня как на идиотку, коей я и являюсь, и задумчиво трет переносицу. на бледной коже тут же расцветает красная полоса.
-ты действительно думаешь, что я могу позволить себе нечто подобное? - произносит она таким тоном, что мне становится откровенно стыдно. секунду спустя она добавляет:
-ты действительно думаешь, что я не считаю это слабостью?
и мне снова нечего ответить. разве что что-то о тоннах подавленной агрессии и тысячах причин, почему мне лучше заткнуться и зарыться в книги про идентичность.
- не забрасывай это все, - советует Лори, отворачиваясь к окну, - время идет очень быстро. тебе в конце концов в это играть..и жить потом. с осознанием того, что ты не успелала, не сделала, не сказала. но уже без второго шанса.
- ладно уже, заткнись, - устало обрываю ее я, и остаток дороги мы едем молча.
я все еще помню, что я беспросветный кретин.
мир отсчитывает следующий год, а я все еще не могу выбрать реальных людей вместо бесплотных призраков. в каком-то смысле, кроме прямого, это даже смешно.
Лори смеется. так торжествующе, что у меня ноют зубы. я зажимаю уши руками, но смех ее не стихает ни на секунду.
-не сейчас, ну эру ради! - раздраженно бросаю я кажется слишком громко. на меня оборачиваются пассажиры маршрутки. я пристыжено втягиваю голову в плечи и утыкаюсь в телефон, наугад тыкая в кнопки.
-у нас уговор,вообще-то, - философски замечает Лоркана и пожимает плечами, - уже январь. игра через месяц. потом как в прошлый раз будешь изводить себя вечными придирками.
я понимаю, что я беспросветный кретин, раз уж даже персонаж начинает читать мне морали.
.
когда я еду обратно, у меня уже нет никаких сил бороться. я облажалась по многим фронтам, а теперь еще и это. я правда не уверена, что это когда-нибудь закончится. эта вечная колея моего уродства. эта вечная вереница выдуманных людей, чтобы, не дай эру, ни на секунду не оставаться одной.
Лоркана сидит рядом,вглядываясь в проплывающий за стеклом город. в темных глазах плавают блики огней. она ничего не требует, ничего не говорит, просто сидит рядом, отбивая у людей всякое желание занять последнее свободное место рядом. я с трудом заставляю себя вспомнить, что вижу ее только я.
осунувшееся лицо и голодные глаза. что-то изуродованное и больное. если вспомнить концепцию мира, она вообще наполовину мертва, а следовательно мертва целиком. смерть невозможно держать в узде. хотя, может, проблема в моем знании матчасти. или склонности к поетичным гиперболам.
но даже она куда более живая, чем я сама.
- в феврале будет игра, и ты получишь наконец свои сутки жизни, - вяло бросаю я в пустоту. Лори переводит взгляд на меня, и он словно толкает меня в грудь. я так люблю ее — наивную и жестокую, жалкую и страшную, отчаявшуюся и счастливую. и потому совершенно забываю, что для нее все эти мои сентенции вымысла - невеселая такая реальность.
-тебе нужен этот февраль больше, чем мне, - грустно улыбается Лори, - ты хочешь силы и права жить. права быть злом, или как ты там это называешь. не нужно перекладывать на меня свои порывы. я ведь...привыкла, на самом деле. я это я. а вот ты готова быть кем угодно, лишь бы не собой.
и каждый мой глюк повторяет мне то же самое.
- тебе проще, - возражаю я, - ты можешь списать все на свой недуг и не маяться нравственностью. отличный повод для оправдания.
Лори смотрит на меня как на идиотку, коей я и являюсь, и задумчиво трет переносицу. на бледной коже тут же расцветает красная полоса.
-ты действительно думаешь, что я могу позволить себе нечто подобное? - произносит она таким тоном, что мне становится откровенно стыдно. секунду спустя она добавляет:
-ты действительно думаешь, что я не считаю это слабостью?
и мне снова нечего ответить. разве что что-то о тоннах подавленной агрессии и тысячах причин, почему мне лучше заткнуться и зарыться в книги про идентичность.
- не забрасывай это все, - советует Лори, отворачиваясь к окну, - время идет очень быстро. тебе в конце концов в это играть..и жить потом. с осознанием того, что ты не успелала, не сделала, не сказала. но уже без второго шанса.
- ладно уже, заткнись, - устало обрываю ее я, и остаток дороги мы едем молча.
я все еще помню, что я беспросветный кретин.