на улице отвратительная морось и адский холод. я уродливо улыбаюсь, улыбка прилипает к губам как сигаретный окурок. мои руки в крови по локоть, а я снова продолжаю играть в демиурга.
раз-два-три.
раз-два-три.
счет заставляет мысли заткнуться хотя бы на пару секунд. холод пробирается за шиворот, и я в который раз передергиваю плечами, страстно желая сорвать с себя это дурацкое желтое пальто и больше никогда его не видеть.
наверное, я больше никогда не смогу полюбить желтый цвет, газировку, бары и атрибутику Хогвартса. больше всего на свете мне хочется вырезать это из памяти. с каким-то судорожным смешком отмечаю, что это почти ирония. а потом мне снова хочется выть.
ее грустное умное лицо смотрит на меня из темноты всякий раз, когда я затыкаю наушниками уши и съеживаюсь на кровати. кровь на руках такая липкая и холодная. бабка с изумлением наблюдает за тем, как я остервенело тру ладони железной мочалкой, а потом опускаю под ледяную воду кровоточащие ладони с кучей мелких шрамиков.
боль отрезвляет на какое-то время.
а потом все начинается по новой.
чатик в вк. люди в списке друзей. фотографии. отчеты от лиц персонажей.
я так хочу, чтобы это прекратилось, остановилось, я не хочу всего этого, пожалуйста, не надо!..
Лори смотрит на меня из темноты удивленно и чуть печально. слишком спокойно для той, чью жизнь я разметала на лоскутки еще до того, как позволила ей ожить. слишком спокойно для той, чью кровь я так рьяно пытаюсь стереть с распухших исцарапанных рук.
каждый раз я думаю лишь о том, что она не заслужила всего этого дерьма.
она имела право на жизнь.
она как никто заслуживала нормальной жизни.
она склоняет голову набок, и непослушные волосы разрезают бледное лицо тонкими черточками. протягиваю свои израненые ладони навстречу, и она с удивлением в глазах, а затем с каким-то звериным выражением, вцепляется мне в запястья. пальцы проходят насквозь.
-я убила тебя, — шепчу я чуть слышно, голос-хрип надрывно вырывается откуда-то из груди, — убила, и теперь смеюсь над тем как весело прошла игра, страдаю от того, как нерасторопно пропустила все квесты, философствую с Дашей за твою дружбу с Джерри.. это неправильно, это чертовски неправильно. прости меня. прости. пожалуйста.
Лори сконфуженно прикрывает лицо ладонью. голодный взгляд буравит меня семь секунд, а затем она отводит глаза. мне хочется закричать, но из горла вырывается только булькающий смех. неуместный истерический смех.
Лори смотрит с беспокойством.
бабка распахивает дверь и чертыхаясь уходит на кухню за корвалолом.
когда она возвращается со стаканом в руке, я неподвижно лежу, уставившись в потолок и с жестоким спокойствием выплевываю какие-то хамские реплики. стакан с грохотом приземляется на стол, хлопает дверь.
со стуком падает на пол сумка, с которой я бегал по полигону. содержимое высыпается на пол. палочка. нож. куски смятого пергамента. я сгибаюсь пополам, пытаясь защититься от этих громких в тишине звуков, пробирающих до костей.
-прости меня... — воздух заканчивается слишком быстро. я зажмуриваю глаза, зажимаю уши ладонями. не-слышать-не-видеть-не-существовать..
Лори задумчиво смотрит на валяющийся на полу хлам. палочка. нож. пергамент. колода карт. в ее взгляде нет ни капли жалости. она неподвижно замирает над осколками своей неслучившейся жизни.
я хочу, чтобы она сказала, как меня ненавидит.
-я должна была дать тебе время, - хриплю я, давясь воздухом, выплевывая его вместе с кашлем, - я должна была заботится о тебе. я должна была сделать все, чтобы ты хоть на миг почувствовала себя живой. но я убила тебя..
скорбная фигура все так же неподвижна.
-убила, и теперь смею пытаться забыть и не вспоминать.я сделала тебя жалкой в их глазах. я не имела на это никакого права.
Лори молчит, и от этого молчания мне хочется расцарапать лицо до крови.
-я все испортила.
когда она растворяется в темноте, я все еще бессвязно шепчу какие-то жалкие оправдания.
кровь на моих руках становится почти черной.
я все еще не верю в то, что могла убить персонажа.я все еще слабо понимаю, кто из нас персонаж.