иногда я думаю - а что если.
не было никакого рыцаря с клубящейся тьмой внутри. не было ничего, кроме нас.
и быть может, все так оттого, что я и был этим рыцарем.
что иногда у штук их прошлой жизни веселая постирония.
что иногда все и правда не то чем кажется
что если бы я не пыталась лезть туда, где меня и без того не примут, если бы я была резче, жестче, смелее, если бы я рискнула -
она бы смогла меня полюбить.

но потом вспоминаю - я лишь тень у корней мирового древа. плакальщица чужих потерь, проводник сквозь топи (с какой угодно буквы не напиши), и все это - не о жизни вовсе.
что дать я могу ей, даже если допустить, что она бы ответила мне взаимностью? безвременье и истории, сны и отчаяние, эту магию, что пугает ее всякий раз, когда я говорю прямо, пляски с мертвецами в темноте.
ничего из этого ей не нужно.
фатальность естественно остается, но больше не так.

когда мы нашли друг друга я знала. конечно знала. на этих условиях строилось все, а потом...
а потом я пожелала взаимности. слабыми своими руками, не страшась трещащих костей, попыталась не остановить так задержать Колесо.
стоит ли говорить, что, конечно же, ничего не вышло.

недавно человек меня спросил, мол, эу, ты чего так убиваешься, вы хотя бы целовались?
а я подумала - как все кажется просто. даже так проще, чем то, что есть.

снова снова и снова кормить их собой и понимать, что никто не останется с тобой навсегда.
больнее только слышать от нее же "ну так найди кого-нибудь, кто останется"
я не знаю как ответить на это правильно, кроме "я надеялась, что это будешь ты".
поэтому я молчу.

проводить и отпускать, быть не человеком но функцией. винтиком в большой системе мира.
никогда не тем, кого любят.
иногда мне кажется - я умру без любви.
а потом - не умираю снова снова и снова.

мне хотелось бы сидеть с тобой в баре в красном неоне
петь песни-баллады на ухо шепотом
смотреть в глаза и видеть - ответ, чувство, фатальность.
но ты пьешь не со мной, не любишь бары, если туда прихожу я,
не любишь, когда я пою, и конечно не любишь меня.
фатальность, естественно, остается.
неизменная в своем надрыве.

это все то, чего я никогда не умела - отпускать тех, кого люблю.
отпускать, потому что мир свел нас для того, чтобы они отыскали себе в темноте подземного мира и вернулись обратно.
и горе мне, если я посмею их остановить.

горе мне.