когда я выхожу за порог, один лишь порыв ветра заставляет меня дрожать от холода. город, изрезанный струями ливня, торжественно и грозно смотрит на то, как я натягиваю на голову отвратительный колючий капюшон, и, пытаясь удержать в руках зонт, чиркаю спичкой. пламя дергается. извивается, пляшет, безжалостно пожирая фитиль. свечка с лязганьем приземляется на дно фонарика и огонь озаряет озябшие руки теплым желтым светом.
тени, клубящиеся за спиной, хищно скалятся в ожидании. на какое-то мгновение мне кажется, что в дождливой темноте появляются темные фигуры, плотный туман, почти осязаемый.мне становится почти страшно.
- ну здравствуйте, - судорожно улыбаясь, бросаю я в темноту, - идем, что ли?..
слова такие несовершенные и смешные.
перехватываю зонт поудобней и иду вперед. город удивленно взирает на это вопиющее безумие — ветер, дождь, машины, поднимающие тучу брызг, ослепительная в свете прожекторов церковь. и я, согнувшись пополам, прикрывая фонарь от ветра, настойчиво прорезаю себе путь сквозь вязкую тьму. я не одна. я не боюсь. за мной длинной чудной поцессией следую те, кого никогда не могло существовать. след в след, они идут, незримые, страшные, изуродованные бликами тусклых фонарей вдоль дороги. я знаю, что это вопиюще смешно. это явно было очень плохой идеей. бронхит. промокшие насквозь ботинки. зонт, с вырваной спицей. дрожащий желтый свет впереди. дыхание в спину.
оборачиваюсь, чтобы проверить, не отстал ли кто. лохматая девочка в затасканной футболке вскидывает посиневшие от холода руки. наверное, во многом это ее праздник, в конце концов. Див откидывает с лица мокрую алую гриву. чешуя ртутно блестит в неверном свете. Лори косится на нее с подозрением. Эльза кутается в старую шаль, в волосах запуталась сосновая хвоя. Вира ловит капли дождя рукой, затянутой в кожаную перчатку. рубец на ее щеке почти затянулся. Найя раздраженно поправляет сползающий на лоб капюшон плаща. Хисиэль с самым гордым видом оглядывается по сторонам. Тинталит скорбно склоняет голову. я не вижу тех, кто идет последними.
дорога за левым плечом пуста.
всего этого никогда не было.
это глупо, смешно и глупо. погребальное шествие, марш уродов. они идут за мной, держа ориентир на тусклое пламя свечи. сквозь пробирающий до костей холод и дождь. через город-перекресток, связавший все сказки в одну — странную, слегка абсурдную сказку.
-я не боюсь вас, - говорю я им, пытась справиться с зонтом, который ветер нещадно вырывает из рук.
-я люблю вас, - отчеканиваю я, глядя как проспект впереди вспыхивает неоновыми огнями.
-я помню каждого из вас, - выдыхаю я, замирая на перекрестке, словно на краю обрыва. мои спутники торжественно молчат.
мир снова встает на место.
я знаю, что совсем скоро будет Долгая Ночь и круг. будет яблочный пирог и оскалившиеся в жутких ухмылках тыквы. аллергия на кошек. бездонные глаза Ведьмы напротив. нестройные песни. свечи на окнах. пряный чай и чужие лица в зеркалах.взгляд с той стороны.
а пока у меня есть все те, кто идет за мной по ледяному вечному городу, утопающему в темноте.
свеча тухнет лишь на пороге.
тени, клубящиеся за спиной, хищно скалятся в ожидании. на какое-то мгновение мне кажется, что в дождливой темноте появляются темные фигуры, плотный туман, почти осязаемый.мне становится почти страшно.
- ну здравствуйте, - судорожно улыбаясь, бросаю я в темноту, - идем, что ли?..
слова такие несовершенные и смешные.
перехватываю зонт поудобней и иду вперед. город удивленно взирает на это вопиющее безумие — ветер, дождь, машины, поднимающие тучу брызг, ослепительная в свете прожекторов церковь. и я, согнувшись пополам, прикрывая фонарь от ветра, настойчиво прорезаю себе путь сквозь вязкую тьму. я не одна. я не боюсь. за мной длинной чудной поцессией следую те, кого никогда не могло существовать. след в след, они идут, незримые, страшные, изуродованные бликами тусклых фонарей вдоль дороги. я знаю, что это вопиюще смешно. это явно было очень плохой идеей. бронхит. промокшие насквозь ботинки. зонт, с вырваной спицей. дрожащий желтый свет впереди. дыхание в спину.
оборачиваюсь, чтобы проверить, не отстал ли кто. лохматая девочка в затасканной футболке вскидывает посиневшие от холода руки. наверное, во многом это ее праздник, в конце концов. Див откидывает с лица мокрую алую гриву. чешуя ртутно блестит в неверном свете. Лори косится на нее с подозрением. Эльза кутается в старую шаль, в волосах запуталась сосновая хвоя. Вира ловит капли дождя рукой, затянутой в кожаную перчатку. рубец на ее щеке почти затянулся. Найя раздраженно поправляет сползающий на лоб капюшон плаща. Хисиэль с самым гордым видом оглядывается по сторонам. Тинталит скорбно склоняет голову. я не вижу тех, кто идет последними.
дорога за левым плечом пуста.
всего этого никогда не было.
это глупо, смешно и глупо. погребальное шествие, марш уродов. они идут за мной, держа ориентир на тусклое пламя свечи. сквозь пробирающий до костей холод и дождь. через город-перекресток, связавший все сказки в одну — странную, слегка абсурдную сказку.
-я не боюсь вас, - говорю я им, пытась справиться с зонтом, который ветер нещадно вырывает из рук.
-я люблю вас, - отчеканиваю я, глядя как проспект впереди вспыхивает неоновыми огнями.
-я помню каждого из вас, - выдыхаю я, замирая на перекрестке, словно на краю обрыва. мои спутники торжественно молчат.
мир снова встает на место.
я знаю, что совсем скоро будет Долгая Ночь и круг. будет яблочный пирог и оскалившиеся в жутких ухмылках тыквы. аллергия на кошек. бездонные глаза Ведьмы напротив. нестройные песни. свечи на окнах. пряный чай и чужие лица в зеркалах.взгляд с той стороны.
а пока у меня есть все те, кто идет за мной по ледяному вечному городу, утопающему в темноте.
свеча тухнет лишь на пороге.